Несмотря на достигнутые успехи в борьбе с туберкулезом возникают все новые вопросы в лечении, подходах к ведению пациентов, разрабатываются новые методы диагностики и дифференциальной диагностики туберкулеза и нетуберкулезной патологии. Однако сложившиеся врачебные стереотипы диагностического поиска могут привести к ошибочной интерпретации полученных данных и к ошибочному диагнозу.
Детские фтизиатры ГБУЗ МНПЦ борьбы с туберкулезом (г. Москва) представляют пациентку 9 лет, проходившую обследование в противотуберкулезном диспансере по контакту с отчимом, у которого был установлен диагноз: диссеминированный туберкулез легких в фазе распада МБТ+, МЛУ*.
* МЛУ (множественная лекарственная устойчивость) – устойчивость возбудителя к сочетанию изониазида и рифампицина независимо от наличия устойчивости к другим противотуберкулезным препаратам.
Ребенку провели иммунодиагностику: реакция на пробу Манту 2 ТЕ — 17 мм, реакция на пробу с АТР (Диаскинтест®) — 25 мм. По результатам компьютерной томографии органов грудной клетки (КТ ОГК) в S2 слева обнаружена очаговая тень, в S8 участок до 5,5 мм, справа в S9 увеличенный внутрилегочный лимфатический узел. Согласно заключению врачебной комиссии ребенку поставлен диагноз: семейный тубконтакт. Инфицирована МБТ с положительной АТР. Рекомендовано: наблюдение в IVА группе диспансерного учета, контроль через 3 месяца. Со слов матери принимали только один препарат (пиразинамид).
При повторном обследовании через 3 месяца, иммунологическая проба АТР -15 мм. На КТ ОГКсправа в S1 мелкие очаги, формирующие конгломерат, слева очаги S1—2. На основании данных анамнеза, иммунодиагностики, результата рентгенологического исследования, диагноз изменили на: Очаговый туберкулез S1 и S2 верхней доли левого и правого легкого в фазе инфильтрации.
При поступлении в туберкулезный стационар выявлена эозинофилия в общем анализе крови 27-29%. По результатам УЗИ – умеренная гепатомегалия. В стационаре назначена противотуберкулезная терапия (ПТТ) по V режиму, которую девочка переносила удовлетворительно. Однако эозинофилия в крови сохранялась. Изменения связали с использованием противотуберкулезного лечения.
В течение 8 месяцев от момента нахождения в стационаре отмечали разнонаправленную динамику, наличие мигрирующих очагов по результатам КТ ОГК, стойкую эозинофилию, сохраняющуюся гепатомегалию. Дальнейший диагностический поиск был направлен на верификацию возможной паразитарной этиологии заболевания.
По результатам ИФА крови паразитологом поставлен диагноз: токсокароз, висцеральная форма. Девочке изменили схему лечения: были назначены албендазол, цитеризин, азоксимера бромид. После проведенного курса лечения содержание эозинофилов в клиническом анализе крови нормализовалось (2%).
В заключение, авторы акцентируют внимание на токсокарозе, который является вторым по распространенности среди геогельминтозов; источником заражения, в отличие от аскаридоза, являются собаки. Наиболее частым проявлений висцерального токсокароза является поражение бронхолегочной системы. Выраженность его варьирует от катаральных явлений до бронхообструкции, пневмоний. В классическом варианте патология бронхолегочной системы протекает с гиперлейкоцитозом, гиперэозинофилией, кашелем и «летучими» инфильтратами в легких.
Таким образом, сходство клинико-рентгенологического течения туберкулеза и токсокароза требует в реалиях сегодняшних дней не забывать о необходимости дифференцирования этой болезни с паразитарными заболеваниями. Клинические проявления токсокароза не имеют специфических черт, что затрудняет диагностику.